3. Некий брат спросил одного старца: «Мой отец, почему мое сердце жестко и не боится Бога?». Сказал старец: «Я думаю, что если человек заключит в своем сердце порицание (себе), он приобретет страх Божий». Сказал брат ему: «Что есть порицание?». Сказал старец: «Чтобы человек порицал свою душу во всяком деле, говоря ей: «Помни, что неизбежно нам предстать пред Богом» и говоря еще: «Что мне до людей?». Если кто‑либо будет следовать этому, придет к нему страх Божий».
4. Говорил апа Поймен: «Некий брат сказал апе Паэсе: «Что мне делать с моим сердцем, ибо оно жестко и я не боюсь Бога?». Он сказал ему: «Ступай и пристань к брату, боящемуся Бога, и благодаря (бого) боязни этого (брата) ты тоже убоишься Бога».
5. Некий человек спросил одного старца: «Почему, когда я сижу в моем жилище, мое сердце бродит повсюду?». Ответил ему старец: «Потому что больны твои чувства внешние: зрение, слух, обоняние, речь. Если же ты направишь их деятельность на чистоту, то чувства внутренние будут в покое и здравии».
6. Некий человек спросил одного старца: «Почему я сижу в моем жилище и падаю духом?». Он ответил ему: «Потому что ты еще не постиг ни покой, на который мы надеемся, ни муку будущую. Если бы ты постиг это твердо, и если бы твое жилище было полно червей, так что они доходили бы до твоей шеи, ты бы оставался в них, и терпел их, и не падал духом».
7. Некий старец увидел одного человека смеющимся и сказал (ему: «Пред небом и землею мы должны отдать Богу отчет во всей своей жизни — и ты смеешься!»).
8. (Апа Иперехий сказал: «Как лев страшен) для диких ослов, таков и монах превосходный для помыслов похотливых».
9. Он говорил еще: «Пост — узда монаха, борющегося с грехом. Кто сбрасывает ее, тот жеребец женонеистовый».
10. Он говорил еще: «Тело иссушенное монаха извлекает душу из бездны низменной и иссушает наслаждение посредством поста».
11. Он говорил еще: «Монах целомудренный увенчан на земле, и на небесах он увенчан перед Богом».
12. Он говорил еще: «Монах, не сдерживающий своего языка» особенно во время гнева, такой монах не возобладает ни над какой страстью никогда».
13. Он говорил еще: «Не произноси никакого слова дурного из твоих уст, ибо виноградная лоза не производит терния».
14. Он говорил еще: «Хорошо есть мясо и пить вино, но не снедать плоть твоих братьев злословием».
15. Он говорил еще: «Змий соблазнил Еву, так что она была изгнана из рая. Тот, кто оговаривает своего брата, подобен этому (змию), ибо губит душу слушающего и свою также не спасает».
16. Праздник был однажды в Скиту[1], и дали чашу вина одному старцу. Он сказал: «Уберите от меня эту смерть». Когда же прочие, ядущие вместе с ним, увидели (это), они не приняли (вина).
17. Принесли еще меру вина нового, чтобы дали его братьям по чаше каждому. Один из братьев взбежал на беседку — он убежал от этого (т. е. от раздачи вина)—и тотчас рухнула беседка. Пришли же посмотреть (что случилось) из‑за шума, который произошел, нашли брата поверженным на земле и стали стыдить его, говоря: «Ты тщеславен, хорошо, что это случилось с тобой». Старец же защитил его, говоря: «Оставьте моего сына, ибо благое дело он совершил. Как жив Господь, да не отстроят эту беседку в мое время, чтобы мир весь знал, что беседка рухнула в Скиту из‑за чаши вина».
18. Некий брат был охвачен гневом на одного человека. Он стал на молитву и просил о даровании долготерпения к своему брату и о миновании искушения без следа. И тотчас увидел дым, исходящий из его рта. Когда же это случилось, он перестал гневаться.
19. Отправился однажды пресвитер Скита к архиепископу александрийскому. Когда он возвратился в Скит, спросили его братья: «Что это за город?». Он сказал им: «Поистине, мои братья, я не видел лица ни одного человека, кроме архиепископа». Они же, услышав это, укрепились благодаря (этому) слову, чтобы остерегаться развлечения для глаз.
20. Говорил некий старец: «Диавол обычно усиливает недостатки монаха. Если привычка пребывает с ним долгое время, она крепнет и становится сильной, как природное свойство. Особенно (подвержены этому) те, кто наиболее беспечен. Кушанья, которые ты находишь приятными для утробы — не давай их ей, особенно будучи здоровым, и того, что ты будешь желать, не ешь этого. Но ешь то, что Бог послал тебе, и благодаря Его во всякое время. Мы приобрели хлебы монахов и весь их покой, дело же монахов не выполнили. Скажи себе самому: «Брат, приобрети себе печать Христа, а именно смирение»».
21. Один из старцев пошел к другому старцу, и тот сказал своему ученику: «Приготовь нам немного чечевицы», и тот приготовил ее. Он сказал: «Размочи хлебы нам»[2], и тот размочил их. Они же пребывали, говоря о духовных делах весь день и всю ночь. (Старец говорит опять ученику своему: «Чадо, свари нам немного чечевицы». «Я вчера еще сварил», — отвечал ученик. И вставши, они начали есть).
22. (Рассказывали об апе Агафоне, что он с учениками довольно долго занимался строением кельи. Выстроивши келью, они перешли в нее жить. Но в первую же неделю апа Агафон увидел здесь что‑то неполезное для себя и сказал ученикам своим: «Встаньте, пойдем отселе!». Ученики сильно смутились и сказали: «Если у тебя было твердое намерение перейти отселе, то дЛя чего мы понесли такой труд, строив келью? И люди соблазнятся нами и станут говорить: «Вот эти непостоянные опять перешли на другое место!»». Видя их малодушие, апа говорит им: «Пусть некоторые соблазнятся, но другие получат назидание и скажут о нас: «Блаженны они, ибо ради Бога переселились и всё презрели»». Тогда ученики поверглись на землю и умоляли его, доколе не получили позволения) идти вместе с ним.
23. Сказал апа Евагрий: «Некий брат имел у себя только одно Евангелие, но и это продал и раздал полученные за него деньги нуждающимся, говоря: «Это есть Слово, которое говорит[3] мне: «Продайте ваше имение и раздайте нищим»».
24. Апа Феодор Фермейский приобрел три хорошие книги. Он пришел к апе Макарию и сказал ему: «У меня есть три хорошие книги. И я получаю от них пользу, и братья также берут их и получают пользу. Скажи мне, что надлежит мне сделать?». Ответил старец: «Хорошо дело[4], но нестяжание лучше всего». Когда же он услышал это, он пошел, продал их, получил за них деньги и раздал их нуждающимся.
25. Говорили об апе Иоанне Персианине, что из‑за величия его добродетелей он достиг великого простодушия[5]. Он же пребывал в Аравии Египетской. Он взял однажды взаймы оло- коттин[6] у одного из братьев и купил на него льняных ниток, чтобы ткать из них. Другой брат пришел к нему и сказал ему: «Отец мой, подари мне немного ниток, я сделаю себе малый левитон[7]». И он дал ему, радуясь. Другой же еще пришел, прося и говоря: «Дай мне ниток, я сделаю себе левитон[8]». И он дал и этому. Таким же образом другие просили его, и он давал им в простоте душевной, радуясь. И, наконец, пришел владелец олокоттина, желая получить его. Он сказал ему: «Я пойду и принесу тебе», и он не знал, откуда принесет его. Он встал, чтобы пойти к апе Иакову, ведающему милостыней[9]» и попросить его, чтобы он дал ему олокоттин, чтобы он отдал его брату. И идя, он нашел олокоттин, лежащий на земле, и не поднял его, даже не прикоснулся к нему, но сотворил молитву и вернулся в свою келью. Снова пришел брат и докучал ему из‑за олокоттина. Он сказал: «Да, да, я позабочусь об этом». Пошел снова старец и нашел олокоттин на земле, на его (прежнем) месте. И снова он сотворил молитву и вернулся в свою келью. Брат же опять стал докучать ему, и он сказал: «Я принесу его тебе на этот раз». И он снова встал, пошел к тому месту, сотворил молитву и взял его. Он пошел к апе Иакову и сказал ему: «Апа, идя к тебе, я нашел олокоттин на дороге. Сделай милость, объяви в монастыре[10], не обронил ли его кто- нибудь, и если ты найдешь владельца, я отдам ему». Пошел старец и в течение трех дней объявлял в монастыре, и не нашел никого, кто потерял номисму. Тогда сказал старец апе Иакову: «Если никто из братьев не потерял ее, я дам ее та- кому‑то брату, ибо я должен ему, и я пришел, чтобы взять ее у тебя как милостыню и отдать как свой долг, я же нашел этот (олокоттин) на дороге». Удивился апа Иаков, что он не поднял его тотчас с земли, хотя он был должен его, чтобы отдать владельцу.
Если кто‑либо придет, желая одолжить какие‑либо вещи, он не даст ему (сам), но скажет: «Иди и возьми себе, что тебе нужно». И если принесут их обратно, он скажет: «Положи их на место». Если же не принесут их, он и не спросит, и не скажет тому, кто взял их, кроме одного раза [11].
26. Говорили некоторые из наших отцов, что пришел однажды некий брат, носящий малый куколь[12], в церковь, которая в Кел- лиях[13], к апе Исааку. И прогнал его старец, говоря: «Это место принадлежит монахам, ты же мирянин и не можешь пребывать в этом месте».
27. Говорил апа Исаак: «Наши отцы и апа Памбо носили одежды рваные, в лохмотьях, и одежды пальмовые[14], вы же теперь носите одежды дорогие. Ступайте из этого места, вы его погубили».
